Сельцо Березники (также именуемое «Анкундиново») известно по документам, как минимум, с 20-х годов XVII века. Тогда здесь была вотчина окольничего Стефана Матвеевича Проестева, участника заключения Поляновского мира с Речью Посполитой и некоторых иных дипломатических миссий. Уже тогда здесь стояла деревянная церковь, освященная в честь Покрова Богоматери.
В 1649 году Стефан Проестев передает эту землю своему зятю Данилу Степановичу Великогагину, заметному военно-политическому деятелю того времени, принимавшему активное участие в событиях, связанных с воссоединением южнорусских земель с Российским государством. Род Великогагиных владел сельцом более 70 лет и некоторые из владельцев нашли последний приют на местном кладбище. Именно при них название «Березники» постепенно трансформировалось в современное «Березки».
Интересующая нас эпоха началась в Березках с середины XVIII столетия, когда хозяином села оказался князь Сергей Васильевич Салтыков. Блистательный придворный, дипломатический посланник при нескольких европейских дворах, фаворит Екатерины Великой. К сожалению, пока не удалось установить, как часто он бывал в этом своем подмосковном имении, и какие порядки он здесь установил.
Достоверно известны лишь два факта. Во-первых, уже тогда село получило его имя: «Сергиевское» (в отдельных документах «Сергиевское- Березки»). Во-вторых, в 1762 году именно на его средства в селе был построен новый каменный храм, освященный во имя Троицы и сохранившийся до наших дней.
Интересующая нас эпоха началась в Березках с середины XVIII столетия, когда хозяином села оказался князь Сергей Васильевич Салтыков. Блистательный придворный, дипломатический посланник при нескольких европейских дворах, фаворит Екатерины Великой. К сожалению, пока не удалось установить, как часто он бывал в этом своем подмосковном имении, и какие порядки он здесь установил.
Достоверно известны лишь два факта. Во-первых, уже тогда село получило его имя: «Сергиевское» (в отдельных документах «Сергиевское- Березки»). Во-вторых, в 1762 году именно на его средства в селе был построен новый каменный храм, освященный во имя Троицы и сохранившийся до наших дней.
На чертежах хорошо видно оригинальное планировочное решение храма. Основной четырехлепестковый объем был окружен по периметру сплошной колоннадой. Вся эта конструкция венчалась сверху единым массивным куполом. Интересно, что четырехлепестковые храмы встречаются в довольно большом количестве (например, в широко известных Дубровицах). Несколько круглых храмов-ротонд, окруженных сплошной колоннадой – тоже сохранились до наших дней (например, не менее известная церковь в Подмоклово). Но вот сочетание этих архитектурных приемов в одном здании – случай действительно уникальный, не имеющий полных аналогов в столичном регионе.
В масштабах одной небольшой статьи не получится пересказать всю историю храма, которую нам удалось проследить по множеству сохранившихся архивных документов. В процессе исследования попадались и весьма курьезные сюжеты. Например, следственное дело о том, почему в храме не было должным образом организовано празднование одного из так называемых «царских дней», по итогам которого выяснилось, дословно, «что священник жизнь ведет воздержанно и трезвенно, а дьячек пил тогда горячее вино, а оттого зделался слаб, и потому иттить служить молебен с ним было не мочь».
Но подобные сюжеты интересны разве что в плане изучения сельского быта того времени. Если же выделить наиболее значимые вехи истории самого храма, то получается примерно следующая картина.
В 1812 году храм, как и большинство окрестных церквей, был разграблен солдатами отступавшей из Москвы французской армии. Согласно последовавшему отчету священника, «хотя в бытность неприятеля некоторые вещи и похищены, однако добросердием прихожан оный недостаток уже вознагражден».
В течение следующих десятилетий Березки жили обычной жизнью провинциальной русской деревни, без каких-либо существенных событий. В 1834 году к храму был пристроен новый тамбур. А в 1854 году наследники С. В. Салтыкова выставили свое имение на продажу.
Новым владельцем это местности стала видная, как сейчас бы сказали, «светская львица» Александра Васильевна Киреева (в девичестве Алябьева).
Новым владельцем это местности стала видная, как сейчас бы сказали, «светская львица» Александра Васильевна Киреева (в девичестве Алябьева).
Александра Васильевна Киреева.
Историкам они известна, как мать публициста-славянофила Александра Киреева и героя русско-турецкой войны Николая Киреева. В первой же половине XIX столетия она славилась как первейшая красавица высшего общества и завсегдатай модных литературных салонов. В списке ее поклонников отметились Лермонтов и Языков, а Александр Сергеевич Пушкин в одном из своих стихотворений даже поставил ее на одну доску со своей будущей супругой — «…с восторгом помнишь ты и блеск Алябьевой и прелесть Гончаровой...».
Александра Васильевна владела Березками ровно двадцать лет.
После освобождения крестьян в 1861 году, понемногу начинают дробиться окрестные земли. На патриархальные дворянские гнезда усиливается натиск орды предприимчивых купцов и фабрикантов. К 1870-м годам, постаревшая госпожа Киреева уже перебирается в Тамбовскую губернию к своим родственникам, а ненужные ей Березки вновь оказываются выставленными на продажу. В 1874 году ловкие столичные купцы Касьянов и Овечкин приобретают старую усадьбу, и в том же году продают её Эдуарду Ивановичу Бромлею.
Семейство Бромлеев отметились в русской истории в качестве создателей крупных московских предприятий. Два брата, Эдуард и Фридрих, прибыли в Россию в 1850-х годах и начали с небольшой механической мастерской в центре Москвы. А к 1896 году эта мастерская выросла в огромное «Общество механических заводов братьев Бромлей» (в советское время переименованное в завод «Красный пролетарий»).
Естественно, предприимчивый Эдуард Иванович развернул бурную деятельность и в нашем селе Сергиевское-Березки. В 1880 году он открывает здесь стекольный завод, функционировавший до самой смерти владельца и дававший рабочие места нескольким десяткам ремесленников.
Можно с уверенностью предполагать, что это место приглянулось Бромлею не только как площадка под очередной промышленный объект. Судя по всему, этот обрусевший англичанин полюбил Березки и воспринимал их в качестве основной своей загородной дачи. Хотя обширная усадьба, оставшаяся от Салтыковых и наполненная всякими «барскими затеями», и не использовалась Бромлеями в полном объеме, но, тем не менее, – они проводили здесь немало времени и старались поддерживать в угасшем дворянском гнезде относительный порядок.
После освобождения крестьян в 1861 году, понемногу начинают дробиться окрестные земли. На патриархальные дворянские гнезда усиливается натиск орды предприимчивых купцов и фабрикантов. К 1870-м годам, постаревшая госпожа Киреева уже перебирается в Тамбовскую губернию к своим родственникам, а ненужные ей Березки вновь оказываются выставленными на продажу. В 1874 году ловкие столичные купцы Касьянов и Овечкин приобретают старую усадьбу, и в том же году продают её Эдуарду Ивановичу Бромлею.
Семейство Бромлеев отметились в русской истории в качестве создателей крупных московских предприятий. Два брата, Эдуард и Фридрих, прибыли в Россию в 1850-х годах и начали с небольшой механической мастерской в центре Москвы. А к 1896 году эта мастерская выросла в огромное «Общество механических заводов братьев Бромлей» (в советское время переименованное в завод «Красный пролетарий»).
Естественно, предприимчивый Эдуард Иванович развернул бурную деятельность и в нашем селе Сергиевское-Березки. В 1880 году он открывает здесь стекольный завод, функционировавший до самой смерти владельца и дававший рабочие места нескольким десяткам ремесленников.
Можно с уверенностью предполагать, что это место приглянулось Бромлею не только как площадка под очередной промышленный объект. Судя по всему, этот обрусевший англичанин полюбил Березки и воспринимал их в качестве основной своей загородной дачи. Хотя обширная усадьба, оставшаяся от Салтыковых и наполненная всякими «барскими затеями», и не использовалась Бромлеями в полном объеме, но, тем не менее, – они проводили здесь немало времени и старались поддерживать в угасшем дворянском гнезде относительный порядок.
Именно в этот период, в 1893 году происходит первая масштабная реконструкция Троицкой церкви. К храму пристраивается новый каменный тамбур с колокольней, по проекту архитектора Тропаревского (принимавшего впоследствии участие в постройке всемирно известного собора в городе Алма-Аты).
Процесс строительства сначала замедлился, ибо у государственных надзорных ведомств были претензии к проекту. Но в итоге, разрешение на перестройку было дано, при условии бережного отношения к существующим стенам и сохранения колоннады. Колокольня получилась небольшой и не сильно повлияла на общий облик храма.
Вскоре скончался Эдуард Иванович. Он был похоронен здесь же, на церковном кладбище. При его вдове, Эльвире Бромлей, храм незначительно пострадал от знаменитого Московского урагана 1904 года. А затем, обветшавшие останки усадьбы снова оказались предметом торга. В итоге, перед самой революцией, Березки обрели последнего владельца – некого господина Банникова.
К этому времени опустело и само село. Многие жители перебрались в быстро растущий город, стекольный завод уже давно не действовал, да и военное время давало о себе знать. Судя по сохранившимся финансовым документам, к 1917 году приход Троицкой церкви стал едва ли не самым бедным и маленьким во всей округе.
Последние упоминания о Троицкой церкви в архивных документах относятся к 1920-м годам. В 1922 году по губернии прокатилось изъятие церковных ценностей. Из соседних храмов было вывезено немало серебряных и позолоченных предметов, и лишь в отчете по Березкам какой- то малограмотный экспроприатор указал, что изъятие произведено не было, так как в церкви «нету ничиво».
Процесс строительства сначала замедлился, ибо у государственных надзорных ведомств были претензии к проекту. Но в итоге, разрешение на перестройку было дано, при условии бережного отношения к существующим стенам и сохранения колоннады. Колокольня получилась небольшой и не сильно повлияла на общий облик храма.
Вскоре скончался Эдуард Иванович. Он был похоронен здесь же, на церковном кладбище. При его вдове, Эльвире Бромлей, храм незначительно пострадал от знаменитого Московского урагана 1904 года. А затем, обветшавшие останки усадьбы снова оказались предметом торга. В итоге, перед самой революцией, Березки обрели последнего владельца – некого господина Банникова.
К этому времени опустело и само село. Многие жители перебрались в быстро растущий город, стекольный завод уже давно не действовал, да и военное время давало о себе знать. Судя по сохранившимся финансовым документам, к 1917 году приход Троицкой церкви стал едва ли не самым бедным и маленьким во всей округе.
Последние упоминания о Троицкой церкви в архивных документах относятся к 1920-м годам. В 1922 году по губернии прокатилось изъятие церковных ценностей. Из соседних храмов было вывезено немало серебряных и позолоченных предметов, и лишь в отчете по Березкам какой- то малограмотный экспроприатор указал, что изъятие произведено не было, так как в церкви «нету ничиво».
Известно, что после 1923 года последний настоятель священник Петр Воинов уже перебрался в соседний храм (церковь Покрова в селе Большое Покровское). Где-то в середине 1920-х службы в Березках окончательно прекратились. В архивах не обнаружилось никакого документа о закрытии храма. Вполне вероятно, что официального акта закрытия и не было. Храм просто опустел и оказался в полузаброшенном состоянии.
На остатках некогда крупного села была поначалу организованна небольшая сельскохозяйственная коммуна, а потом эта территория была передана в распоряжение органов НКВД (а после Великой Отечественной Войны – в ведение МВД). Принадлежность к закрытым силовым структурам не позволяет подробно проследить историю церкви в XX веке по официиальным документам.
Если верить рассказам старожилов, то еще до начала Великой Отечественной были разобраны колокольня и колоннада. Кирпичи и остатки утвари достались местным жителям. Какое-то время храм использовался под овощехранилище, а после войны – стал складским помещением пионерлагеря МВД СССР «Березки», образованного на базе бывшей усадьбы. В статусе пустующего склада храм и существует вплоть до последних лет.
На современных фотографиях хорошо видно то плачевное состояние, в котором Троицкая церковь вошла в новую эпоху. Осыпавшаяся штукатурка, выбитые кирпичи, трещины в стенах…
На остатках некогда крупного села была поначалу организованна небольшая сельскохозяйственная коммуна, а потом эта территория была передана в распоряжение органов НКВД (а после Великой Отечественной Войны – в ведение МВД). Принадлежность к закрытым силовым структурам не позволяет подробно проследить историю церкви в XX веке по официиальным документам.
Если верить рассказам старожилов, то еще до начала Великой Отечественной были разобраны колокольня и колоннада. Кирпичи и остатки утвари достались местным жителям. Какое-то время храм использовался под овощехранилище, а после войны – стал складским помещением пионерлагеря МВД СССР «Березки», образованного на базе бывшей усадьбы. В статусе пустующего склада храм и существует вплоть до последних лет.
На современных фотографиях хорошо видно то плачевное состояние, в котором Троицкая церковь вошла в новую эпоху. Осыпавшаяся штукатурка, выбитые кирпичи, трещины в стенах…
Современное состояние церкви.
Вдумайтесь только!
Где-то совсем рядом с нами, в заросшем полузаброшенном пионерлагере стоит в полном забвении храм с историей в четверть тысячелетия. Стоит, и понемногу рассыпается на кирпичики. Храм, который пережил наполеоновское вторжение, пережил все войны и революции прошлого века… Сможет ли он пережить наше время?
Где-то совсем рядом с нами, в заросшем полузаброшенном пионерлагере стоит в полном забвении храм с историей в четверть тысячелетия. Стоит, и понемногу рассыпается на кирпичики. Храм, который пережил наполеоновское вторжение, пережил все войны и революции прошлого века… Сможет ли он пережить наше время?